Сильвия Дэй - Переплетаясь с тобой [Entwined with You]
Я боролась с желанием кинуться в его объятия, место, в котором я так отчаянно мечтала находиться. Но он стоял неподвижно, слишком напряжённо. Я ждала, с надеждой ждала его сигнала.
Боже! Как же я сильно я люблю его!
Он упёр кулаки в бока:
— Ты нужна мне!
Всё внутри меня напряглось в ответ на грубость его тёплого роскошного голоса.
— В таком случае тебя не должно это так радовать, — подразнила я, затаив дыхание, пытаясь поднять ему настроение до того, как окажусь под ним. Я любила его диким и любила нежным. Я взяла бы его любым способом, каким только могла получить, но это было так давно… Я ощущала уже знакомое покалывание на коже и выжидательное напряжение, страстно желая ощутить жадное благоговение от его прикосновения. Я боялась, что же произойдёт, если он набросится на меня с полной силой, когда я так изголодалась по его телу. Мы можем разорвать друг друга на части.
— Это убивает меня, — хрипло сказал он. — Быть без тебя. Скучать по тебе. Как будто моё здравомыслие зависит от тебя, Ева, и ты хочешь, чтобы я испытывал радость из-за этого?
Я облизала свои пересохшие губы, и Гидеон издал рычащий звук, который пустил мурашки по всему телу. — Что ж… меня это радует.
Напряжение в его позе заметно ослабло. Должно быть, он очень сильно волновался, как я отреагирую на то, что он сделал ради меня. Если честно, меня это беспокоило. Означало ли это, что моя благодарность доказывала, что я была гораздо более повёрнутой, чем сама осознавала.
Потом я вспомнила руки моего сводного брата, которые были повсюду… как он всем своим весом вдавливал меня в матрас… разрывающую боль между ног, как он вдалбливался в меня снова и снова…
Я задрожала от новой волны ярости. Если уж радость от того, что ублюдок был мёртв делал меня повёрнутой, то так тому и быть.
Гидеон сделал глубокий вдох. Он дотянулся рукой до груди и потёр место над сердцем, будто испытывал боль.
— Я люблю тебя, — сказала я ему, мои глаза жгли слёзы. — Я так сильно люблю тебя.
— Ангел.
Он подошёл ко мне быстрыми шагами, роняя ключи на пол и запутываясь обеими руками в моих влажных волосах.
Его трясло, а я плакала, переполненная чувствами от осознания того, насколько сильно он нуждался во мне.
Наклоняя мою голову под нужным ему углом, Гидеон впился в мой рот со жгучим обладанием, медленно пробуя меня на вкус, углубляя поцелуй. Его страсть и голод взорвались в моих чувствах, я вскрикнула и схватила его за футболку. Он прорычал в ответ, и этот звук отдался вибрацией во мне, заставляя мои соски напрячься и пуская мурашки по коже.
Я начинала растворяться в нём, скинув кепку с его головы, чтобы погрузить свои пальцы в чёрную шелковистую гриву его волос. Я полностью отдалась нашему поцелую, смущённая его буйной похотью. Из меня вырвалось рыдание.
— Не надо, — выдохнул он, потянувшись и беря в руки моё лицо. Он посмотрел мне в глаза.
— Меня разрывает на части, когда ты плачешь.
— Это слишком, — задрожала я.
Его прекрасные глаза смотрели также устало, как и мои. Он мрачно кивнул.
— То, что я сделал…
— Не это, а то, что я испытываю к тебе.
Он потёрся кончиком носа о мой, его руки с благоговением скользнули по моим обнажённым рукам, руки, на которых была кровь, что только усилило мою любовь к нему.
— Спасибо, — прошептала я.
Он закрыл глаза.
— Боже, когда сегодня вечером ты ушла… я не знал, вернёшься ли ты… думал, что потерял тебя…
— Ты тоже нужен мне, Гидеон!
— Я не стану извиняться. Я сделал бы это снова, — его пальцы сжали меня. — Альтернативой были лишь обычные приказы: повышение безопасности, бдительность… до конца твоей жизни. Не было никакой гарантии, что ты будешь в безопасности, только если Натан будет мёртв.
— Ты порвал со мной. Отдалился от меня. Ты и я…
— Навсегда, — он прижал кончики пальцев к моим губам. — Всё кончено Ева, не спорь о том, что уже нельзя изменить.
Я оттолкнула его руку.
— Кончено? Теперь мы можем быть вместе, или нам нужно скрывать наши отношения от полиции? Есть ли у нас вообще отношения?
Гидеон задержал мой взгляд, ничего не скрывая, позволяя мне увидеть его боль и страх.
— Поэтому я здесь, чтобы спросить у тебя.
— Если это зависит от меня, я никогда не отпущу тебя, — сказала я решительно. — Никогда!
Руки Гидеона скользнули вниз по моему горлу к плечам, оставляя пылающий след на моей коже.
— Я хочу, чтобы это было правдой, — сказал он мягко. — Я боялся, что ты сбежишь, что будешь бояться меня.
— Нет, Гидеон.
— Я бы никогда не причинил тебе боль.
Я схватила его за пояс штанов и потянула, но даже тогда я не смогла сдвинуть его с места.
— Я знаю.
Физически, он точно не мог причинить мне боль, у меня не было никаких сомнений; он всегда был так заботлив и осторожен со мной. Но эмоционально, моя любовь была направлена против меня.
Я всегда боролась с безоглядной верой в то, что Гидеон точно знал, в чём я нуждалась, и с настороженностью, которая шла из разбитого сердца, которое всё ещё пыталось излечиться.
— Правда? — он вглядывался в моё лицо, как обычно замечая то, чего не было сказано. — Отпустить тебя… это бы меня убило, но я никогда не причинил бы тебе боль, чтобы удержать тебя.
— Я никуда не хочу уходить.
Он громко выдохнул.
— Завтра мои адвокаты будут разговаривать с полицией, чтобы понять, как обстоят дела.
Наклонив голову назад, я нежно коснулась его губ. Мы договорились скрыть преступление, и я соврала бы, если бы сказала, что это меня не беспокоило — в конце концов, я была дочерью полицейского — но альтернатива была слишком ужасной, чтобы её рассматривать.
— Я должен знать, что ты сможешь жить с тем, что я сделал, — сказал он мягко, накручивая прядь моих волос на палец.
— Думаю, что смогу, а ты?
Его губы снова нашли мои. — Я могу пережить что угодно, если ты будешь со мной.
Я просунула руки под его футболку, ощущая тёплую золотистую кожу. Его мускулы были твёрдыми под моими ладонями, его тело — соблазнительное и мужественное произведение искусства. Я облизала его губы, мягко покусывая зубами. Гидеон застонал. Звук его наслаждения ласкал меня.
— Трогай меня, — слова звучали, как приказ, но тон звучал, как мольба.
— Трогаю.
Подавшись вперёд, он схватил меня за запястья и сжал мои руки вокруг себя. Он бесстыдно сунул свой член в мои ладони и потёрся о них. Мои пальцы обхватили его по всей длине, мой пульс участился от понимания того, насколько страстно он желал меня.
— Боже, — выдохнула я, — ты так заводишь меня.
